Негосударственное

Благодаря хорошей конъюнктуре финансовых рынков в 2009 году частная пенсионная система России устояла, причем без помощи государства. Теперь пришло время снова поднимать застарелые проблемы и усваивать уроки кризиса.

Павел Митрофанов

Негосударственные пенсионные фонды (НПФ) сумели в 2009 году компенсировать потери, понесенные на острой стадии кризиса: спасибо росту доходности большинства финансовых инструментов. По данным исследования, проведенного рейтинговым агентством «Эксперт РА», прибыль НПФ от размещения резервов составила 70% от убытков 2008 года (без учета компаний, покрывших убытки из страхового резерва), от инвестирования пенсионных накоплений - 157%. По словам руководителя направления инвестиционных рейтингов рейтингового агентства «Эксперт РА» Павла Митрофанова, объем пенсионных резервов к началу 2010 года вышел на докризисный уровень (более 570 млрд рублей), пенсионные накопления выросли в два раза (74 млрд рублей), в течение года 1,8 млн человек приняли решение перевести накопительную часть пенсий из ПФР в НПФ. Провальных показателей два: имущество для обеспечения уставной деятельности (из-за необходимости компенсировать отрицательные результаты инвестирования в 2008 году оно уменьшилось с 79 до 8 млрд рублей), а также взносы населения (по данным НАПФ, они остановились на отметке 10,5 млрд рублей ежегодно). Общероссийские тенденции подтверждаются и на уровне региона (см. результаты деятельности фондов Урала, принявших участие в ежегодном исследовании аналитического центра «Эксперт-Урал»). Таким образом, с формальной точки зрения можно говорить о выходе отрасли из кризиса. Причем самостоятельном: на ее спасение со стороны государства не потрачено ни копейки.

Но успокаиваться рано. Кризис обострил большинство системных проблем, тормозящих развитие частной пенсионной индустрии. О том, какие уроки должно вынести профессиональное сообщество, речь шла на заседании круглого стола «Перспективы развития рынка НПФ на Урале в 2010 году», организованном журналом «Эксперт-Урал» и аналитическим центром «Эксперт-Урал» в конце апреля этого года.

Замедленная реакция

Совершенно очевидно, что неоднозначная позиция государства рынку как минимум не помогает. С одной стороны, федеральная власть наконец-то обратила внимание на отрасль. Руководители НПФ до сих пор цитируют Владимира Путина, выступившего на Втором пенсионном конгрессе в декабре прошлого года: премьер впервые поднял вопрос о необходимости развития негосударственного пенсионного обеспечения. Вслед за этим в прессе последовали вполне здравые оценки ситуации и со стороны других чиновников. Как констатирует генеральный директор «Объединенного пенсионного администратора» и член совета НАПФ Алексей Гончаров, «у нас первые лица государства стали говорить вещи, которых мы все давно ждали. Например, первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил, что задача государства - обеспечить населению минимальный уровень пенсии, об остальном люди должны позаботиться сами. В рамках таких конфигураций взаимоотношений задачу повышения коэффициента замещения решить можно, потому что до тех пор, пока добровольные взносы на будущую пенсию не станут по сути обязательными, мы с места не сдвинемся».

С другой стороны, высказывания не всегда подкрепляются практикой. Реакция на предложения профсообщества по реализации антикризисных мер, звучавшие весь 2009 год, была явно замедленной. И именно поэтому меры регуляторного характера, такие как расширение инвестиционной декларации фондов или повышение норматива концентрации пенсионных средств в конкретных инструментах размещения, не оказали должного эффекта.

- Кризисная ситуация возникла уже в июле 2008 года, а инвестиционная декларация изменена только в июле 2009-го. В самый пик кризиса фонды вынуждены были самостоятельно принимать решения об изменении портфелей в рамках действующего на тот момент законодательства, - отмечает заместитель исполнительного директора НПФ «УГМК-Перспектива» Ольга Смирнова. - Другая дилемма, обсуждавшаяся весь 2009 год: как учитывать убытки, понесенные фондами в конце 2008-го из-за резкого падения стоимости акций и облигаций, в которые были вложены их резервы и накопления. Конечно, в 2009 году потери отыграны, но по действующим правилам фонды обязаны показывать результат инвестирования за каждый год. Минфин и ФСФР так и не пришли к единому мнению. В результате каждый НПФ действовал на свой страх и риск, причем сознательно идя на нарушение или правил переоценки финансовых вложений, или бухгалтерского учета. Одни фонды покрывали убытки за счет собственного имущества, другие, и таких большинство, учли его в виде задолженности управляющей компании. 

 

- Система, в которой весь доход от переоценки финансовых вложений (искусственная величина, изменяющаяся каждый день то в плюс, то в минус) подлежит распределению, а убыток от той же переоценки должен покрываться за счет имущества, предназначенного для обеспечения уставной деятельности фондов, рано или поздно превратится в пирамиду. Два-три кризисных года подряд или с небольшим интервалом, и точка невозврата может возникнуть даже у крупных игроков. Этот ключевой вопрос деятельности НПФ должен быть решен в максимально сжатые сроки, - убежден директор Уральского филиала НПФ «Телеком-Союз» Валерий Чернышев.

Вице-президент НПФ «Уралвагонзавод­ский» Михаил Федотов считает, что можно было изначально пойти другим, более эффективным путем:

- Нужно было в первую очередь поддержать доверие населения к системе НПФ, а для этого в срочном порядке вводить систему страхования пенсионных счетов по аналогии с банковской. Параллельно я бы ввел мораторий минимум года на три для управляющих компаний и НПФ в отношении доходности: ее не нужно отражать на счетах вкладчиков и застрахованных лиц. А вот после полного восстановления потерь можно провести аттестацию и посмотреть: кто справился, а кто нет.

Устранить противоречия

Государство почти так и поступило: власти решили посмотреть, кто выживет, только по несколько иной схеме. ФСФР не стала менять требования к показателям имущества для обеспечения уставной деятельности, которые вступили в силу в июле 2009 года, то есть в самый тяжелый период для всех финансовых рынков. Сообщество, особенно региональное, протестовало. Но регулятор на попятную не пошел.

Итог этой вполне осознанной чистки - с рынка ушло в общей сложности 60 фондов, десять из них находятся в данный момент в стадии присоединения к другим фондам. На территории Урала пять фондов лишены лицензии, один прошел реорганизацию через присоединение, еще четыре - на том же пути. В целом на систему это существенно не повлияло: на долю этих 60 фондов приходилось всего 0,15% всех пенсионных средств, сосредоточенных в НПФ. Одна из главных причин их ухода с рынка заключается в том, что учредители потеряли интерес к этому виду бизнеса и не захотели вкладывать деньги в увеличение имущества.

Получит ли продолжение эта тенденция? Михаил Федотов считает, что НПФ, которые не сменят собственников до января 2011 года, будут работать как минимум до следующего кризиса.

Проблема в том, как именно фонды, которые все-таки не будут справляться с нормативами, будут уходить с рынка. И она опять же относится к компетенции регулирующих органов. Почему только пятая часть фондов присоединяется к более крупным игрокам? Для государства это очень важный вопрос, поскольку НПФ имеют обязательства, и лучше будет, если эти обязательства не повиснут в воздухе, а перейдут в другие руки. Среди крупных фондов не так много желающих развиваться за счет слияний и поглощений, но те немногие НПФы, которые все-таки выбирают этот путь, сталкиваются с многочисленными законодательными противоречиями.

Одно из таких противоречий формулирует председатель правления Первого Национального пенсионного фонда Виталий Плотников (в активе фонда уже больше десятка сделок присоединения региональных фондов): «У нас в законах есть совершенно удивительные требования. Например, «о ненарушении условий обслуживания клиентов». Что подразумевается под словом «неухудшение», ни один чиновник внятно объяснить не может. Не существует никаких инструкций или подзаконных актов. Но если собрать вместе оценки, которые мне за последние шесть лет пришлось услышать из уст контролирующих органов, условие «неухудшения» не может быть выполнено никогда». В результате сроки в шесть-семь месяцев, которые Первый НПФ закладывает на присоединение, обычно растягиваются года на два. Устранить такие противоречия - прямой интерес государства.

Дополнительные материалы:

M&A как индикатор здоровья рынка

Рынок слияний и поглощений в сегменте НПФ будет развиваться только в том случае, если возникнет почва для появления новых игроков, считает председатель правления Первого национального пенсионного фонда Виталий Плотников

- Виталий Александрович, можно ли говорить о том, что ужесточение нормативных требований к НПФ способствовало развитию рынка слияний и поглощений?

- Простое увеличение нормативных требований не приводит к повышению эффективности бизнеса. То есть если два плохо развивавшихся фонда слились, они, конечно, вместе выполнят нормативы по имуществу. Но приведет ли это к повышению эффективности? С такой точки зрения то, что законодательство развивается в сторону уничтожения нижнего сегмента рынка НПФ, не способствует развитию слияний и поглощений.

- Но таким образом государство преследует цель очищения. Что в этом плохого?

- Плохо это тем, что у рынка слияния и поглощения должна быть почва. А почва - это те самые фонды, которые начинают деятельность, вырастают, и часть из них становится объектами консолидации. На их место приходят новые безумцы, которые считают, что у них получится лучше, чем у предшественников. И у кого-то действительно получается, он прорывается наверх. Если не будет этой питательной среды, рынок слияний и поглощений умрет.

- В чем, на ваш взгляд, особенность слияний и поглощений в сегменте НПФ?

- Одна из важнейших - проблема собственности. По классическим канонам ни один юрист в такой сделке не сможет дать стандартные заключения, отношения собственности здесь в принципе отсутствуют. Не понятно, в чем они могут быть выражены, как их потрогать.

- В каких случаях собственники чаще всего принимают решение продать фонд?

- Я бы предложил некое теоретическое построение, откуда вообще берутся решения о том, пора или не пора продавать бизнес. Если фонд развивается темпами выше среднего роста рынка, безусловно, никакого резона в продаже нет. Если темп роста активов оказывается ниже инфляции, это будет означать, что фонд дешевеет, активы его уменьшаются, и даже если они останутся на том же уровне, фонд теряет цену.

- Какие типы рисков можно выделить со стороны покупателя?

- Первый блок - лояльность. В первую очередь учредителя. Многие фонды имеют десятки миноритариев, и попытка провести сделку исключительно с ключевыми участниками чревата разрушением принципа лояльности и грядущими проблемами.

Не буду объяснять важность лояльности менеджмента, это очевидно. Очень важный аспект - лояльность клиентов. Мы на практике вывели для себя критический уровень оттока клиентов, который, как правило, в таких сделках не превышает 5%. Существует заблуждение, что клиенты любят название своего фонда. Нет, они любят качество услуги и не очень любят риск. Часто при приобретении любых активов анализируется вероятность того, что клиенты на следующий день разбегутся или начнут шантажировать, выводить деньги. Простой резон - чем больше клиентов и чем диверсифицированнее их счета, тем надежнее покупка. Ну и, конечно, наличие убытков в портфелях.

- Как складывается цена такого сложного актива, как НПФ?

- Вопрос, который относится к серии самых интригующих. Принято считать, что цена сделки при приобретении контроля над пенсионным фондом считается от стоимости его актива. Но основой рассуждения в итоге все равно является то, какой срок окупаемости покупатель готов для себя признать. Такой будет цена. Статистика показывает, что цена по фактическим сделкам колеблется около показателя 5% от суммарной стоимости активов. При этом известны на рынке сделки с очень серьезными отклонениями. Я знаю сделку, которая прошла за ноль рублей. Причем речь не идет о покупке фонда в страшных убытках. Просто продавец получил цену в виде избавления от необходимости нести будущие расходы. Для него этого было достаточно, поэтому для покупателя эта сделка прошла по цене «ноль». Мне известен также случай, когда сделка прошла по цене 20% суммы от резервов и накоплений. Но это случай уникальный и его нельзя считать показателем.

- Ваш фонд один из немногих, кто развивает сеть в России за счет покупки региональных. В чем экономический эффект таких сделок?

- Это развитие бизнеса. Причем этот путь дает эффект только в том случае, если дело поставлено на поток, когда работает целая команда. Единичные сделки в таком сложном сегменте вряд ли будут эффективны. Вообще я убежден, что сегмент слияния и поглощения свидетельствует о здоровье рынка. И надо искать пути, чтобы его поддерживать. Это будет полезно для всех.

Подготовила Ирина Перечнева

Задачи завтрашнего дня

Пока в России пенсия формируется преимущественно работодателем, а нужно идти к тому, чтобы это была забота не только работодателя и государства, но и работника, убежден генеральный директор «Объединенный пенсионный администратор», член совета НАПФ Алексей Гончаров.

- Алексей Валерьевич, почему, на ваш взгляд, многие решения и идеи, которые постоянно предлагают власти, повисают в воздухе или принимаются НПФ с опозданием?

- Приведу один пример. В конце 2008 года стало ясно, что многие известные эмитенты высшей категории надежности, облигации которых составляли значительную часть портфелей НПФ, вплотную подошли к стадии дефолтов. НАПФ начала проводить консультации с ФСФР. В ответ на наши запросы служба предложила оценить «величину бедствия». Руководство ФСФР стало задавать вопросы, например, сколько процентов от активов НПФ пострадает в случае дефолтов этих эмитентов? Чтобы ответить на них, НАПФ обратилась к руководителям НПФ с просьбой высказать свое мнение. Если бы они честно ответили, можно было бы, например, попытаться создать фонд плохих активов или по крайней мере начать диалог с Минфином. И что вы думаете? Все сделали вид, что проблем нет. Короче, «масштабности» не набралось. А буквально через несколько месяцев в суды посыпались иски на управляющие компании, обвинения их в том, что они вложили резервы или накопления в дефолтные бумаги. А потом все стали шушукаться в кулуарах и искать там способы решения собственных проблем.

Это свидетельство того, что пока внутри сообщества нет необходимого взаимодействия. Я убежден, что мы не решим наших проблем до тех пор, пока нас не будут серьезно воспринимать. Когда в рамках масштабной задачи вдруг выясняется, что разговаривать не с кем, со стороны власти начинаются противоречивые посылы: а есть ли на самом деле та проблема, о которой вы говорите?

Посмотрите, как в таких ситуациях ведут себя банки. Есть примеры, когда люди поступались собственным бизнесом, принципами и задачами только для того, чтобы рынок двигать. К сожалению, я вынужден констатировать, что в негосударственных пенсионных фондах сегодня такого единения нет.

- У вас есть версии, почему складывается такая ситуация?

- У нас слишком узкий и маленький рынок, который не привлекает новых игроков из числа западных фондов. И пока он будет таким, никаких качественных сдвигов не произойдет. Каждый год из числа действующих фондов появляется новый чемпион по темпам роста, который через пару лет перестает быть лидером. И так по кругу. Объективно это смешно, потому что на самом деле не видно акцента на развитии рынка. Акцент ставится на внутреннюю конкуренцию, перетягивание друг у друга клиентов и только: мы все толкаемся на узком пространстве, которое называется 10% сегмента обязательного пенсионного страхования. И пока так будет, мы не увидим состоятельности, интеллектуальной наполненности рынка частной пенсионной системы России.

- Какие, на ваш взгляд, факторы будут двигать рынок НПФ в этом году?

- Государство за последние полтора года провело невероятную работу: на пенсионном рынке никогда не было столько событий по изменению законодательства, как в 2008 - 2009 годах. И этим надо правильно воспользоваться. Самое главное, получен толчок для создания симбиоза между уже существующими корпоративными программами дополнительного пенсионного обеспечения и государственной программой софинансирования. Все это в комплексе для разных категорий работников даст гораздо более высокие результаты, чем по отдельности. Единственная проблема в том, что пока у нас пенсии все-таки формируются работодателями, а не людьми, а нужно, чтобы было наоборот. Но это уже задача завтрашнего дня.

Подготовила Ирина Перечнева