Где строить Южно-­Уральскую АЭС

Фото: rosnpp.org.ru

В апреле правительство России рассмотрит так называемую Дорожную карту АЭС — проект генеральной схемы размещения новых реакторов до 2020 года. Значится в нем и строительство Южно-Уральской АЭС в Челябинской области. Перспективы его туманны: осложняет ситуацию необходимость решения проблемы радиоактивного загрязнения вокруг ПО «Маяк».

Реабилитация мирного атома

Минувший год уже назван годом ренессанса атомной энергетики — мировой, а вслед и российской. «Мы встряхнем всю страну, — делился оптимизмом генеральный директор концерна Росэнергоатом Сергей Обозов. — Масштабное строительство новых энергоблоков реанимирует заводы и строительные организации, 60% от стоимости нового энергоблока — 52 млрд рублей — пойдет на оплату заказов машиностроительным предприятиям. Это в свою очередь оживит и другие отрасли промышленности».

Руководство России ставит перед атомщиками масштабные задачи. Если в 2006 году строительство велось только на двух площадках, Белоярской и Волгодонской АЭС, то теперь каждый год будет добавляться еще по два блока-новостройки. Они появятся на действующей Калининской станции и на новых АЭС2 — Ленинградской и Нововоронежской. Предполагается, что к 2009 году работы пойдут одновременно на девяти строящихся энергоблоках, а численность занятых возрастет до 50 тыс. человек.

Перспективы развития атомной энергетики потребовалось увязать с наращиванием мощностей РАО «ЕЭС России». В совместной Дорожной карте размещение новых энергоблоков оптимизируется с учетом обеспечения потребностей регионов в электроэнергии и согласовывается с развитием сетей. Поэтому очевидно, что перечень блоковновостроек не ограничится теми регионами, где АЭС уже существуют. Кроме того, даже энергодостаточные регионы с развитием экономики потребуют дополнительных генерирующих мощностей. Но строительство атомного энергоблока может длиться до десяти лет. И даже если Росэнергоатом при серийном строительстве по унифицированному проекту уменьшит этот срок до пяти лет, ясно: о завтра нужно подумать уже сегодня.

Напряжение, с которым в Челябинской области, насыщенной промышленным производством и нуждающейся в надежном электроснабжении, ожидают решения по Дорожной карте, понятно: на ее территории, в окрестностях города Озерска, есть законсервированная площадка строительства. Каковы перспективы реанимации Южно-Уральской АЭС?

Быстрый или тепловой

Замкнутый ядерно-топливный цикл, признанный сегодня Росатомом приоритетным инновационным направлением, создан в Советском Союзе еще в 80х годах прошлого века. Технология, построенная с использованием реакторов на быстрых нейтронах (БН), позволяет в сотни раз расширить топливную базу, решить проблему отработанного ядерного топлива и минимизировать радиоактивные отходы. Если реакторы на тепловых нейтронах, распространенные сегодня, используют в качестве топлива уран235, содержание которого в природном сырье не превышает 0,7%, то замкнутый цикл с применением реакторов БН позволит вовлечь в работу уран238, а его в сырье — около 70%. Кроме того, в БН можно использовать плутоний, накопленный в запасах отработанного топлива других реакторов.

СССР, истратив на разработку этой технологии десятки миллиардов долларов и продемонстрировав успешную работу реакторов промышленного уровня мощности БН350 в Шевченко (ныне Актау) Казахской ССР (построен в 1973 году) и БН600 на Белоярской АЭС в Свердловской области (1980), вырвался в мировые лидеры. В 1981 году было принято решение о проектировании на Белоярской АЭС энергоблоков БН800 и БН1600, а на Южно-Уральской станции — трех энергоблоков БН800. В 1984 — 1986 годах на площадках началось строительство. Далее рассматривалась возможность создания двух БН1600 в Пермской области.

Но после чернобыльской аварии стройки остановили, проекты отправили на повторную экспертизу. Затем в стране настали смутные времена, и строительство застопорилось окончательно.

В 2006 году строительство БН800 на площадке Белоярской АЭС возобновилось: этот энергоблок признан инновационным, необходимым для дальнейшей отработки элементов замкнутого ядерно-топливного цикла. Твердое решение государства пустить его в эксплуатацию в 2012 году подкреплено финансированием из федерального бюджета: в прошлом году выделен 1 млрд рублей, в планах нынешнего — более 5 миллиардов.

За потерянные годы появились новые инженерные решения и технологические возможности, в итоге проектная мощность БН800 подросла до 890 МВт. Однако «тиражировать» энергоблок и такой мощности экономически нецелесообразно. В серию пойдет вдвое более мощный — БН1800. Головной блок этого типа должен появиться на Белоярской АЭС, но случится это не ранее 2018 — 2020 годов. А значит, его «расселение» по другим АЭС пойдет и того позднее.

Поэтому на Южно-Уральской АЭС, полагают в Росэнергоатоме, придется отказаться от трех реакторов БН800, планировавшихся изначально. Топменеджмент концерна видит иные перспективы: построить четырехблочную станцию по типовому проекту «АЭС2006». За основу в нем берется серийный реактор на тепловых нейтронах ВВЭР1000, мощность которого вырастет до 1150 МВт, расчетный срок эксплуатации — до 60 лет. При этом его удельная материалоемкость снизится на 15%, удельные капитальные вложения — на 20%, а объемы накопления отработанного ядерного топлива — на 35%.

Казалось бы, приемлемое решение, позволяющее оживить законсервированную станцию, выбрано. Однако атомщики поставили  под сомнение необходимость строить Южно-Уральскую АЭС именно на старой  площадке близ Озерска. «Мы думаем о строительстве атомной станции в Челябинской области, — заметил Сергей Обозов в недавнем выступлении на семинаре Клуба региональной журналистики “Из первых уст”. — Но там, где начинали в свое время создание нескольких БН, строить новую АЭС не хотим». Площадка перестала устраивать по соображениям экономической целесообразности. 

Платить по чужим счетам

Новое поколение атомных топ-менеджеров рассматривает ядерную энергетику как бизнес. Такой взгляд подкреплен государственной необходимостью. Руководство России установило жесткий ориентир: увеличить долю атомной энергетики в общем энергобалансе страны с нынешних 16% до 25%. Один Росэнергоатом такие темпы не осилит. Поэтому принята федеральная целевая программа. По ней, до 2015 года к финансированию масштабного строительства АЭС подключается федеральный бюджет: он выделит на капитальные вложения 674,8 млрд рублей из 1471,4 миллиарда. Остальные 796,6 млрд рублей — средства организаций атомной отрасли. Атомщикам выдвинуты жесткие условия: снизить издержки на эксплуатацию и «нарастить мускулы». После 2015 года АЭС должны воспроизводить сами себя: действующие энергоблоки — зарабатывать деньги на строительство новых собратьев.

При этом в планы атомных энергетиков совершенно не вписывается решение проблемы радиационного загрязнения в окрестностях ПО «Маяк», с которой всегда увязывали строительство Южно-Уральской АЭС. Эта проблема — следствие поспешного создания советского ядерного оружия в условиях угрозы нападения со стороны США в середине минувшего века. Решить ее в рамках Федеральной целевой программы по ядерно-радиационной безопасности — долг государства.

«Маяк» не виден

«По плану “Дропшот” США должны были сбросить на 100 советских городов 300 атомных бомб, — поясняет советник руководителя Росатома Сергей Бояркин. — План должен был осуществиться при достижении количественного соотношения по ядерному оружию США — СССР как 10:1. Чтобы предотвратить нападение, Советскому Союзу требовалось любой ценой нарастить адекватную ядерную мощь. Поэтому, невзирая ни на что, делали бомбу и сливали отходы в озеро Карачай».

«Этот водоем — государственная забота. Но если мы построим там атомную станцию, он станет для нее прудомохладителем, то есть — нашей заботой, — говорит заместитель гендиректора Росэнергоатома по научнотехнической политике Владимир Асмолов. — Если мы начнем эксплуатировать эту атомную станцию, возьмем грязную воду из Теченского каскада, пропустим ее через конденсаторы турбины, в них останется часть радионуклидов.

Мы сбросим назад воду уже чище, но все равно грязную, что никакими правилами не предусмотрено. Нет нормативного регулирования этого вопроса. Не говоря уже о том, что экономически это совершенно нецелесообразно. Мы видим два разных вопроса — проблему дефицита электроэнергии в Уральском регионе и экологическую проблему Теченского каскада рядом с “Маяком”. Решать последнюю за счет атомной энергетики — это не бизнеспроект. Существует 30 решений в сто раз менее дорогих, чем “кипятильник” в виде атомной станции».

Конечно, окончательное решение еще не принято. Теоретически власти могут законодательно возложить на новую АЭС выполнение государственных функций по устранению проблем Теченского каскада и оплачивать их из федерального бюджета. Практически — это маловероятно.

По словам заместителя генерального директора Росэнергоатома по экономике и сбыту Александра Апканеева, в 2006 году средневзвешенная цена электроэнергии ГРЭС составляла 715 рублей за МВтlч, а у атомных станций — 556 рублей. Предстоящее акционирование концерна, объединение атомных производств в корпорацию «Атомэнергопром» и планы интенсивного развития атомной энергетики свидетельствуют: АЭС займут одно из лидирующих мест в экономике России. Да, высший приоритет сохраняется за безопасностью, но на второе место выходит экономическая эффективность. По сумме этих критериев у озерской площадки мало шансов.