• Методика
• Комментарии участников рейтинга
• Таблицы для скачивания

 

Сергей Ермак, Павел Кузнецов, Дмитрий Толмачев, Полина Юровских

Внутренняя вселенная вузовской науки

Качество университетских исследований с каждым годом становится все выше. Однако заметных дивидендов экономике это пока не приносит.

Аналитический центр «Эксперт» завершил очередную волну исследования публикационной и изобретательской активности российских университетов. Благодаря четкости и абсолютной открытости методики за пять лет своего существования наши рейтинги вошли в число наиболее авторитетных и стали одним из эффективных инструментов бенчмаркинга научной продуктивности отечественных вузов. 

Единство противоположностей

В 2015 году, когда мы задумывали вузовский проект, наша гипотеза заключалась в том, что изобретения или полезные модели являются логическим продолжением фундаментальных исследований. Нам казалось, что тенденции, характерные для публикационной активности, с определенным лагом должны повторяться в сфере патентования. Однако этой весной мы отчетливо осознали: наши априорные суждения были ошибочными.

В последние десять лет научные коллективы университетов «яростно писали статьи», по определению Руслана Барышева из Сибирского федерального университета. И если в 2010 году у отечественных авторов суммарно было 40 тыс. публикаций, то в 2019-м — уже 112 тыс. (среднегодовой рост — 15%). Да, мы видим, что в последнее время эта цифра стала расти менее активно: сказался переход участников проекта «5–100» от количества к качеству. Но на место грандов пришли небольшие региональные вузы, которые в существенной мере компенсировали убыль. С патентами ситуация иная. С 2010 по 2019 год российские организации в целом защищали по 30–36 тыс. изобретений и моделей (лучший результат был показан в 2018-м). И если в общем числе российских научных публикаций доля университетов с 2012 года выросла с 35 почти до 48% (остальное — отраслевые НИИ и компании), то с патентами все наоборот: было 17%, стало 4%.

Количество университетов в рейтинге по предметам

Предметная область	Необходимое число статей, 2019 г.	Число университетов
		2016 г.	2017 г.	2018 г.	2019 г.	2020 г.
Гуманитарные науки	60	31	16	20	29	32
Инженерные науки	445	—	32	48	49	47
Компьютерные науки	208	36	33	35	38	43
Математика	206	26	30	30	31	39
Материаловедение	385	—	34	36	41	47
Медицина	186	—	—	35	39	41
Менеджмент	65	—	—	—	32	30
Науки о жизни	146	16	22	24	23	30
Науки о Земле	194	—	—	—	25	28
Общественные науки	56	33	28	26	34	34
Физика и астрономия	632	23	25	26	31	33
Химические технологии	94	—	31	39	44	43
Химия	234	28	28	30	36	37
Экология	133	—	—	—	34	38
Экономика	39	—	—	—	37	23
Энергетика	107	23	25	31	36	42

Источник: АЦ «Эксперт»

Противоположные тренды мы фиксируем и в области качества. Доля российских публикаций в мировом объеме с 2012-го по 2019-й увеличилась с 2,8 до 3,4%. Но среди 5% наиболее цитируемых статей восемь лет назад доля наших ученых составляла 1,4%, а год назад — 1,5%. В топ-1% их вес и вовсе снизился с 0,4 до 0,3%.

Востребованность же российских изобретений растет. В первой волне исследования (когда мы рассматривали патенты за 2012–2016 годы) доля коммерциализированных разработок достигала всего 1,7%, а сейчас — почти 5%. Одновременно почти в два с половиной раза выросла представленность наших патентов за рубежом.

Радикальное отличие трендов в сфере публикационной и патентной активности, на наш взгляд, обусловлено тремя причинами. Во-первых, большинство вузов по-прежнему продолжают активно поддерживать писательский пыл своих ученых. Для небольших региональных университетов это один из самых простых способов стать видимым на федеральном или даже на глобальном уровне и за счет этого попытаться привлечь дополнительные ресурсы. Для ученых же статья — относительно легкий способ заработать премию. Главным призом за изобретение для них зачастую является только осознание собственного величия.

Во-вторых, патентование (особенно международное) — это очень долгий и относительно дорогой процесс, который не ведет к гарантированному результату. Едва ли в нынешних условиях вуз захочет потратить несколько десятков тысяч долларов на защиту изобретений, которые в итоге окажутся никому не нужными. Одновременно мы наблюдаем, что ведущие университеты принялись рьяно чистить свои портфели и избавляться от «мертвых» разработок.

В-третьих, по мнению заместителя директора департамента инноваций и перспективных исследований Минобрнауки Виктора Калинина, заметное снижение числа вузовских патентов может быть связано с тем, что высшая школа все активнее начинает использовать режим ноу-хау и другие способы охраны результатов интеллектуальной деятельности.

«Тем не менее одной из стратегических задач нацпроекта “Наука” является обеспечение для РФ к 2024 году пятого места в мире по доле в общем числе патентных заявок на изобретения, поданных в областях, определяемых приоритетами научно-технологического развития, — продолжает Виктор Калинин. — По состоянию на 2018 год по этому показателю Россия занимала восьмое место. В 2022-м количество заявок должно составить полторы тысячи, в 2023-м — две с половиной, а в 2024-м — не менее трех с половиной тысяч. Из них на создаваемые на базе университетов центры НТИ и НОЦ придется не менее 300, 800 и 1500 заявок соответственно. Для реализации этого плана в структуре Российского института экономики, политики права в научно-технической сфере по согласованию с Минобрнауки создан Центр интеллектуальной собственности. Одной из его задач станет методическое сопровождение университетов в области патентования и коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности. Кроме того, повышению патентной активности вузов должна способствовать и новая цифровая платформа IPUniversity, созданная Сибирским федеральным университетом».

Теорию развивают новички и коллаборации

Перейдем непосредственно к рейтингам. С точки зрения публикационной активности мы в этом году оценивали 21 область — 16 укрупненных и пять узких, среди которых металлургия (в рамках материаловедения), биохимия (внутри наук о жизни), безопасность, риск, надежность и качество (инженерные науки), искусственный интеллект, аппаратное обеспечение и архитектура (компьютерные науки).

По итогам 2019 года 127 университетов фигурируют хотя бы в одном из 21 предметного рейтинга. Показатель прошлой волны — 125. Со столь незначительным приростом мы столкнулись впервые за пять лет. Похоже, мы подошли к пределу, постепенно выявив практически все университеты, в той или иной мере занимающиеся наукой, и в будущем число участников исследования перестанет меняться.

Почти 40 вузов являются заметными игроками только в одной теме. Пять университетов (МГУ, СПбГУ, УрФУ, РУДН и КФУ) находятся на противоположном краю палитры — они представлены во всех списках.

Самыми «густонаселенными» областями знаний оказались инженерные науки и материаловедение. По итогам 2016–2019 годов пороговое число статей в этих сферах имели 47 вузов. Наименее насыщены экономика, менеджмент и науки о жизни (27 и по 30 участников соответственно). Во многом это связано с тем, что часть коллективов, работающих в этих научных нишах, предпочитают публиковаться в хищнических журналах. И потому из расчета они были исключены (подробнее см. методику рейтинга).

Пятерка лидеров предметного рейтинга из года в год остается неизменной. На первом месте — МГУ (входит в топ-3 в 14 широких и четырех узких нишах), на втором — СПбГУ (10 и 1 соответственно), далее идет НИУ ВШЭ (7 и 1). Замыкают топ-5 Новосибирский госуниверситет и петербургский ИТМО.

Из наиболее ярких новичков в отдельных областях отметим три вуза. Первый — Сколтех. По итогам последней четырехлетки он преодолел необходимую планку по количеству публикаций сразу в 13 темах (по итогам 2015–2018 годов он был представлен только в одном). В трех из них (энергетика, компьютерные науки + искусственный интеллект) он показал настоящий взлет, сразу оказавшись в первой пятерке, еще в шести вошел в десятку.

Второй новичок — татарстанский Иннополис, вошедший в топ-10 по компьютерным наукам и искусственному интеллекту. Третий — Московский институт электронной техники, который ворвался в топ-10 по теме «Безопасность, риск, надежность и качество» и в топ-15 по аппаратному обеспечению и архитектуре.

По итогам 2016–2019 годов стал также заметен тренд на расширение исследовательского поля университетов-лидеров. Так, ИТМО наращивает активность в непрофильных, казалось бы, науках о жизни и социальных науках (топ-5 и топ-10). МФТИ и Томский госуниверситет ворвались в лидирующую пятерку по медицине. Вероятно, в будущем мы станем свидетелями заметного ужесточения конкуренции в ряде перспективных научных ниш за счет прихода в них вузов, исторически специализировавшихся на другой тематике и обладающих исследовательским компетенциями.

Отдельно поговорим о коллаборациях. На наш взгляд, участие в них является краеугольным элементом современной науки. И не важно, на каком уровне происходит взаимодействие — совместная ли это работа двух знакомых из разных университетов или проекты мегасайенс вроде Большого адронного коллайдера и Международного экспериментального термоядерного реактора. И в том и в другом случае происходит «перекрестное опыление», обмен опытом, позволяющий генерировать новые идеи. Статьи, созданные в коллаборациях, как правило, отличаются более высоким качеством и, соответственно, цитируемостью.

За последние четыре года самой популярной статьей (более 4400 цитат) стала публикация о наблюдении за гравитационными волнами от слияния черных дыр. Она была написана учеными МГУ, а также тысячей других исследователей. Немного меньшим количеством ссылок — 3800 — может похвастаться работа, в которой были проанализированы и обработаны результаты 721 исследования в сфере элементарных частиц. У нее более 200 авторов, в том числе из НГУ и МФТИ.

Правда, международное сотрудничество в физике (тем более со стороны профильных вузов) уже давно ни для кого откровением не является. Другое дело медицина и университеты, которые вроде бы к этой научной нише отношения иметь не должны. Так, неожиданным для наблюдателей может показаться результат Высшей школы экономики. Работы профессора НИУ ВШЭ Василия Власова по кросс-страновому анализу распространения болезней, написанные в соавторстве с десятками (а в отдельных случаях тысячами) коллег, консолидировали 15% всех ссылок, сделанных за последние четыре года, на российские публикации в области медицины (именно поэтому НИУ ВШЭ оказался так высоко в этом предметном рейтинге).

По стопам Высшей школы экономики пошел и МФТИ. Его сильная позиция в непрофильной медицинской сфере подкреплена серией работ Станислава Отставнова под заголовком «Глобальное бремя болезней». Автор исследовал, как меры в области здравоохранения позволяют обеспечить здоровую и продолжительную жизнь (в 2019 году он стал сотрудником НИУ ВШЭ и, вполне вероятно, впредь будет работать на благо двух университетов).

Специализированные медвузы, к слову, тоже стараются вступать в коллаборации. Но пока их результаты не столь впечатляющи. Например, в 2019 году Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова и Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н. И. Пирогова имели публикации вместе более чем с сотней участников. А Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени И. П. Павлова в 2018 году сделал статью с 1300 авторов.

Яркий пример из немедицинской области демонстрирует Тюменский индустриальный университет, который вошел в топ-15 в нише наук о Земле благодаря двум коллективным исследованиям по изменению климата.

Патенты продвигаются за рубеж

Анализ изобретательской активности российской высшей школы показывает, что за последние пять лет (2015–2019) она сумела получить 15 тыс. патентов (пятилетнее, а не погодовое сравнение нам кажется более правильным из-за длительной процедуры регистрации). Это практически столько же, сколько в 2014–2018-м. Если сравнивать начало и конец анализируемого периода, то прирост по количеству защищенных разработок показали 60% (51 из 85) вузов. Значительное снижение продемонстрировал только Казанский государственный энергетический университет (минус 306 патентов).

Число зарубежных университетских заявок и патентов по итогам последней пятилетки заметно выросло. В 2014–2018 годах их было 337, после сдвига на год — почти 400. Хотя на фоне общего количества патентов это мизерные величины, свидетельствующие о невысокой конкурентоспособности отечественных разработок в мировом изобретательском пространстве, позитивный момент состоит в том, что это очевидная точка роста.

Среди отечественных вузов самым активным в освоении глобального технологического пространства является МИСиС (95 зарубежных патентов). Он же в первой тройке по приросту за год (плюс 14 единиц). Первые два места по динамике заняли СПбГУ (плюс 16 заявок и патентов) и Казанский федеральный университет (плюс 15), сосредоточившийся на защите разработок в области фармацевтики и медицины.

Востребованность российских изобретений зримо растет. Если в первой волне исследования, когда мы рассматривали патенты за 2012–2016 годы, доля коммерциализированных разработок достигала всего 1,7%, то сейчас — почти 5%. Одновременно в два с половиной раза выросла представленность наших патентов за рубежом

В прошлом году мы очень осторожно начали говорить о коммерциализации изобретений, обратив внимание, что университетам удалось сразу на 50% нарастить число проданных лицензий (385 против 257). По итогам 2015–2019 годов этот показатель вновь увеличился почти на 50%. Одновременно вузы передали третьим лицам права на 165 патентов, годом ранее этот показатель не превышал и сотни.

По сравнению с 2014–2018 годами наибольший прирост продаж лицензий показал МИСиС — плюс 25 единиц. Далее идут Белгородский госуниверситет (+17) и Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого (+16). Третий эшелон составили Томский госуниверситет и МГТУ имени Н. Э. Баумана (+14 у каждого). Лидером по динамике в области передачи прав на патент стали Московский политех (+30 единиц) и Бауманка (+12).

Новые, более продвинутые механизмы сбора информации позволили нам определить время, за которое университетам удается коммерциализировать разработки. Анализ показал, что в год регистрации патента почти ни одному вузу не удалось в том или ином виде продать его. Зато в следующие два года случились 65–70% лицензий и передач прав. Любопытно, что через пять лет уровень коммерциализации вновь падает практически до нуля. Причина, очевидно, в том, что технологические циклы нынче сменяют друг друга примерно раз в пять-семь лет, и разработки, актуальные в первой половине 2010-х, уже во многом устарели. Яркий пример — квантовые вычисления. В 2014 — 2015-м ИТ-гиганты только-только начали подходить к «снаряду», пытаясь справиться с массой проблем этой хрупкой системы. В 2019-м процессор Google Sycamore потратил всего 200 секунд на расчет, с которым самый мощный в мире суперкомпьютер Summit от IBM справился бы лишь за примерно 10 тысяч лет (еще около миллиона лет ушло бы на верификацию).

Лидерами по интегральной оценке изобретательской активности (число патентов и заявок, их качество и востребованность, см. методику) по итогам прошедшей пятилетки стали Томский государственный, Казанский федеральный университеты и МИСиС. Следом за ними идет МГТУ имени Г. Э. Баумана. Самую серьезную динамику продвижения в рейтинге показали ИТМО (+10 позиций) и Северо-Восточный федеральный университет (+23 места).

Что дальше

Этот вопрос нам бы хотелось разбить на две составляющие. Первая — методологически прикладная. Рейтинги — это живые организмы, они не могут даже в течение одного года пребывать в застывшем состоянии. И нам понятно, в каких направлениях двигаться дальше. Так, мы обязательно продолжим вносить свой вклад в борьбу с оппортунистическими публикационными моделями и расширять список хищнических журналов.

С точки зрения изучения изобретательской активности мы планируем расширить поле исследования за счет добавления в него новых типов объектов авторского права. Однако здесь все зависит от того, насколько активно будет развиваться IPUniversity или аналогичные ей платформы и насколько быстро им станет можно доверять.

В ближайшем будущем мы также постараемся несколько иначе взглянуть на происходящий в вузах инновационный процесс и проследить, как фундаментальные разработки переходят в прикладные. Предложения по этому поводу звучали не раз, были подобные и в этом году.

«Для нас один из самых интересных вопросов — связь научных компетенций и компетенций, связанных с разработкой и внедрением ноу-хау, превращением знаний, формирующихся в университетских лабораториях, в коммерциализированные истории, — заявил Евгений Крюков, директор по партнерским программам и платформам Elsevier, крупнейшего в мире издательства научно-технической и медицинской литературы. — В мире есть качественные базы данных и по патентам, и по публикациям, но пока они живут оторванно друг от друга. Если же их каким-то образом совместить, то, уверен, мы обнаружим массу инсайтов, позволяющих вузам понять, как теоретические изыскания превращать в нечто полезное, практически внедряемое».

Нам близка позиция по сближению двух рейтингов, хотя об их слиянии мы, конечно, не говорим. Вполне вероятно, что на базе семи перспективных направлений, закрепленных в нацпроекте «Наука», мы создадим единые «компетентностные профили» и проанализируем, насколько отечественные вузы сильны в той или иной приоритетной области.

Вторая составляющая вопроса «что дальше?» имеет чисто экономический смысл. То, что сегодня в России происходит с инновациями, очень напоминает ситуацию со спортом: наши юниоры побеждают весь мир, а когда дело доходит до взрослых соревнований, любую медаль мы воспринимаем как большую победу.

«И в публикационной, и в патентной активности мы действительно наблюдаем существенный прогресс. Количество и качество статей растет, патентов становится все больше. Но одновременно мы видим, что за последние двадцать лет на уровне базовых показателей инновационной активности в российской экономике вообще ничего не происходит, — замечает Юрий Симачёв, директор по экономической политике НИУ ВШЭ. — Удельный вес высокотехнологических компаний все тот же, львиная доля затрат на НИОКР по-прежнему финансируется за счет государства, по-настоящему новой продукции для мира мы производим крайне мало. Безусловно, вкладываться в развитие университетской науки необходимо, но как эти затраты затем капитализируются в отечественной экономике? Есть ощущение, что почти никак. И это порождает еще множество вопросов. Например, должны ли мы двигаться в научном мейнстриме и тратить ресурсы на попадание в максимальное число глобальных исследовательских фронтов или важнее вовремя идентифицировать только-только нарождающиеся технологические направления и все силы бросать туда. И в этом смысле для меня очень интересен подмеченный в рейтинге тренд выхода ряда вузов в непрофильные области. Есть надежда, что в непривычных нишах университеты будут искать действительно новые темы, а не заниматься продуцированием реплики классического набора статей».

Методика рейтинга публикационной активности (рейтинга факультетов) Рейтинг строится на двух принципах. Первый принцип — это узкая специализация и глубокое погружение в проблематику. Мы концентрируем внимание на одном направлении — статьях, который опубликованы в журналах, индексируемых в международных базах. Второй принцип — объективность. Все наши расчеты основаны на открытых данных. При желании вузы обратным счетом могут верифицировать все использованные нами исходные показатели. В рамках исследования анализируются статьи, опубликованные за предыдущие четыре года. В предметные рейтинги попадают вузы, чьи научные коллективы сумели опубликовать более 0,5% всех российских статей в той или иной области (например, для гуманитарных наук пороговое число — 60, для материаловедения — 385, для физики и астрономии — 632). Используемые в рейтинге показатели разделены на три равнозначных блока: «Востребованность/качество», «Масштаб и устойчивость деятельности» и «Качество роста». Первый блок оценивает среднюю цитируемость, взвешенную цитируемость в той или иной предметной области, качество журналов. Второй блок показывает, насколько устойчивы текущие результаты, получены они за счет одного-двух или большой группы сильных исследователей. Третий блок учитывает особенности роста университетских систем, его задача — фиксировать и нейтрализовать не совсем чистые практики. Мы включили в него два показателя: «Качество цитирований» (рассчитывает долю самоцитат в общем объеме цитирований, при достижении порогового значения в 40% балл начинает серьезно снижаться) и «Концентрация статей» (оценивает, насколько широк круг журналов, где вуз представляет результаты исследований). Сильные результаты по данным индикаторам являются свидетельством того, что деятельность научных коллективов университета обширна и нужна не только им самим. В 2020 году мы внесли в методику одно существенное изменение. Максимальный балл по тому или иному показателю получали университеты, входящие в 5% лучших. А относительная оценка других участников была привязана к результату не лидера, а вуза, следующего сразу за топ-5%. То есть, если мы ранжируем 100 университетов, 100 баллов получают первые шесть, и шестой является точкой отсчета для остальных. Такой подход позволил упразднить ситуации, при которых вуз, показавший выдающийся результат только по одному-двум показателям, опережал конкурентов, демонстрировавших хорошие цифры по всем параметрам. В прошлом году, например, Высшая школа экономики обогнала всех в непрофильной медицине только потому, что цитируемость одного из ее ученых была на порядок выше, чем всех остальных авторов. В ходе подготовки рейтинга был составлен собственный перечень недобросовестных журналов. На данный момент в нем 56 наименований. В подобных изданиях в 2019 году опубликовано, например, более трети статей по экономике, более четверти — по менеджменту, 13% статей по социальным наукам и 8,5% — по гуманитарным. Методика рейтинга изобретательской активности Оценка изобретательской активности строится на анализе деятельности университетов в области патентования разработок. Анализируемые в рамках рейтинга показатели разделены на три блока: «Качество», «Исходные условия» (вес — по 25%) и «Востребованность» (вес — 50%). Блок «Исходные условия» в первую очередь оценивал число патентов, блок «Качество» — взаимодействие с научными организациями и популярность у других изобретателей. В блоке «Востребованность» прежде всего оценивался спрос на вузовские разработки со стороны компаний.

 

Не только патент Проректор по научной работе Сибирского федерального университета (СФУ,Красноярск) Руслан Барышев — о новой вузовской системе защиты авторских прав. — Руслан Александрович, в конце 2019 года команда из 12 вузов во главе с СФУ завершила заказанную Минобрнауки работу по созданию IPUniversity — платформы обмена знаниями и управления авторскими правами. С какой целью она проектировалась? В чем ее отличие от традиционной модели регистрации патентов? — Идея IPUniversity заключалась в том, чтобы с помощью цифровых технологий решить две большие задачи. Первая — помочь вузам защитить результаты интеллектуальной деятельности, не подпадающие под действие Гражданского кодекса. Речь идет, например, о препринтах, обучающих курсах, последовательностях нуклеотидов или, скажем, об архитектурных образах. Вторая задача состояла в создании среды для передачи прав на использование объектов авторского права. Мы довольно долго выбирали технологию, на базе которой будет строиться IPUniversity. И в итоге остановились на блокчейн-стеке. Аналитика показала, что ничего лучше для фиксации и передачи прав на тот или иной объект мир пока не придумал. Платформа не имеет дела с патентами. Однако в будущем она вполне может использоваться в качестве некой предзаявочной системы. Условно, вы рисуете что-то на салфетке, загружаете это в систему и таким образом закрепляете приоритет. И если затем идея дозревает до изобретения или полезной модели и при их регистрации возникает конфликтная ситуация, вы ссылаетесь на фотографию той самой салфетки. Но пока этот механизм не реализован. Хотя методическая работа в данном направлении ведется. Думаю, что к концу 2020 года мы ее закончим. — О каких результатах можно говорить спустя четыре месяца после запуска системы? — Сегодня доступ к платформе открыт для 47 вузов страны. В систему загружено более 15 тысяч цифровых объектов авторского права (подавляющее большинство — более 10 тысяч — препринты). Заключено 135 смарт-контрактов по передаче прав на использование результата интеллектуальной деятельности. Правда, пока без денег. — Не могу не задать вопрос о последних рейтингах. По публикационной активности СФУ по-прежнему в когорте сильнейших университетов. Но вот в патентах вуз потерял. С чем связаны такие результаты? — Сначала о фундаментальной науке. Здесь мы на протяжении нескольких лет делали акцент на два укрупненных направления. В рамках проекта «5–100» — на науки о Земле, биохимию и экологию, а в рамках создания в Красноярском крае НОЦ «Енисейская Сибирь» — на химическую инженерию, материаловедение, инжиниринг и металлургию. По всем этим предметным областям мы попали в топ-20 рейтинга. Что касается патентного блока, для начала отмечу, что СФУ всегда был и остается вузом изобретательским. Но в какой-то момент мы поняли, что патент как таковой особой ценностью не обладает. Он ее приобретает только тогда, когда начинает работать. Поэтому в 2019 году мы провели чистку портфеля, отказавшись от защиты невостребованных изобретений.   Изобретатель по плану Внедрение планового подхода к результативности интеллектуальной деятельности позволяет вовлечь в изобретательскую активность даже гуманитариев, считает директор Центра интеллектуальной собственности Северо-Восточного федерального университета (СВФУ) Афанасий Винокуров: — Вряд ли для кого-то это будет открытием, но за последние десять-пятнадцать лет вузы из образовательных в основном учреждений превратились в сильные научные центры. Они перехватили эстафету у отраслевых НИИ и начали играть роль генераторов новых технологий. Особенно сильно эта трансформации заметна в регионах Восточной Сибири и Дальнего Востока. Так, в СВФУ за последние десять лет с нуля были созданы несколько мощных научных лабораторий. Им удалось разработать технологии, востребованные на глобальном рынке, сформировать коллаборации с крупными промышленными партнерами и ведущими университетами России. За последние два-три года число совместных патентов СВФУ заметно выросло. В 2018 году мы внедрили плановый подход в области результативности интеллектуальной деятельности. Благодаря ему мы вовлекли в формирование нематериальных активов как технические, так и гуманитарные подразделения. Да, мы понимаем, что в сфере патентования у вторых возможностей не так уж и много. Но они обладают большим потенциалом создания иных объектов авторского права. И мы им в этом готовы помочь (согласно документу, например, Медицинский институт СВФУ в год должен оформлять 12 патентных заявок и получать восемь патентов, Институт естественных наук — шесть заявок и четыре патента, психологи должны регистрировать две базы данных или программы для ЭВМ, а филологи — пять. — “Эксперт”). В прошлом году мы получили 25 патентов на изобретение и девять — на полезную модель. Среди первых, например, способы выявления мутаций гена GJB2, обусловливающих аутосомнорецессивную глухоту, и ментальной анестезии для блокады нервов, новые способы отработки кимберлитовой трубки и глубоких горизонтов алмазодобывающих карьеров в условиях криолитозоны. Одновременно мы приняли внутреннюю программу Центра по развитию зарубежного патентования. Согласно этой программе мы поддерживаем научные коллективы, чьи разработки могут быть востребованы на глобальном рынке. В прошлом году мы совместно с Гомельским университетом имени Франциска Скорины получили евразийский патент на адгезионную композицию медицинского назначения. В 2020-м — на резиновую смесь с повышенными прочностными свойствами и улучшенной стойкостью к старению.   Научная рефлексотерапия Рейтинги с открытой методологией позволяют университетам быстро обнаружить слабые места и действовать адресно, уверен ректор Уральского федерального университета (УрФУ) Виктор Кокшаров: — Для нас действительно важно, что рейтинг публикационной активности АЦ «Эксперт» учитывает достижения университетов в конкретных (и достаточно узких) предметных областях. Ценности ему, на мой взгляд, добавляет понятная и полностью открытая методика. Благодаря этому вузы могут детально проанализировать результаты, понять, с чем связано изменение их позиции в той или иной предметной отрасли. Международные проекты вроде QS или Times Higher Education подобной возможности нам не дают. Они просто констатируют, что такой-то университет занял такое-то место. По итогам 2019 года УрФУ представлен во всех 16 предметных областях. И это в очередной раз подтверждает, что наш университет является одним из самых многопрофильных вузов страны. Однако мы видим, что, к сожалению, далеко не во всех направлениях нам в прошлом году удалось достичь качественного роста. Улучшить свои позиции мы сумели только в четырех рейтингах, в семи остались на прежних, в пяти несколько сдали назад. Хорошая новость в том, что мы стали одними из лидеров в области материаловедения и конкретно металлургии. Это важно, поскольку в создаваемом на базе УрФУ научно-образовательном центре мирового уровня именно новые материалы будут одной из двух ключевых сквозных компетенций. Второй станут новые производственные технологии. В рейтинге изобретательской активности УрФУ поднялся с 16-го на 12-е место. Однако благодаря исследованию мы видим свои слабые стороны. В первую очередь нам надо поработать с количеством лицензий и проданных патентов. Открытая методика позволяет нам действовать адресно, а не пытаться улучшить все и сразу. В целом хотел бы сказать, что оба рейтинга, безусловно, помогут нам сформировать свою позицию на предстоящей защите проектов ведущих российских университетов, претендующих на попадание в новую программу Russian academic excellence program, приходящей на смену «5–100».